Словарь поэтической кухни

А

Арбуз

…вздрагивали в зеленном ряду
арбузы полосатые в пижаме.
(О. Шестинский)

Арбуз — это не плод, как все считают, и не ягода, как его объяснили в школе, арбуз — это мера времени, приблизительно полчаса.
(Андрей Битов. Попугайчики)

Она поставила на стол бутылку коньяка и искусно нарезанный арбуз, который, как только она поставила тарелку на стол, сочась, раскрылся, как гигантский лотос с кровавыми лепестками.
(Фазиль Искандер. Мой кумир)

Гвоздем стола был соленый арбуз, которым особенно хвастались местные жители: «У вас в Москве, в Ленинграде такого нет!» Скворцов попробовал — арбуз был ужасен.
(И. Грекова. На испытаниях)

Б

Банан

Вот так банан снимает остроту перца, а молоко — запах чеснока.
(Александр Генис. Довлатов и окрестности)

Я уже приготовил соленый банан — я таки научился солить бананы в бочках, это даже лучше, чем соленый арбуз, держать удобнее.
(Михаил Панин. Камикадзе)

Брусника

Подмерзла на кочках брусника, но из нее и из мороженой варево было вкусное…
(Владимир Войнович. Замысел)

На взгорье спелая брусника
Горячей кровью налилась.
(М. Дудин)

…брусничники подошвы так и жгли…
(Е. Евтушенко)

…брусника спелая на кочке
Открывает нежные зрачки.
(М. Исаковский)

Еще вкуснее шиповника была брусника, тронутая морозом, перезревшая, сизая.
(Варлам Шаламов. Колымские рассказы)

В

Варенье

И надписывать на банках «клубника отличная» и ставить дату, или «смородина удовлетворительная» — и дата.
(Андрей Битов. Автобус)

Варенье получилось исключительно удачное: на свет оно было прозрачное, как мед, с красноватым оттенком, а на вкус, когда начинал пробовать, нельзя было остановиться.
(Аркадий Львов. Двор)

Она где-то там на веранде под сенью берез аккуратно выцарапывает детским почерком на белых бумажных барабанчиках, натянутых на стеклянные банки и обкрученных по горлышку ниткой: «Крыжовник 72», «Клубника 72».
(Юрий Трифонов. Дом на набережной)

Виноград

Импрессионисты, изображая виноград мохнатым от налипшего на него света, показывают нам то, что мы и без них могли бы увидеть, если бы смотрели на мир так же прямо, как они.
(Александр Генис. Довлатов и окрестности)

А о кислой капусте мама говорила: виноград.
(Василий Гроссман. Жизнь и судьба)

Вместили виноградины-ледышки
И воздух гор, и лунный свет ночей,
Плеск родников, и грозовые вспышки,
И жар палящих солнечных лучей.
(Б. Климычев)

Впрочем, такая направленность и тяга универсальны и повсеместны: например, мы сами ели, виноград, выращенный в Калязине, на Свистухе. (…)Столько-то градусов широты-долготы, «наше северное лето — карикатура южных зим», грубая кожица, максимум косточек минимум мякоти, определенная кисловатость, но — виноград!
(Анатолий Найман, Галина Наринская. Процесс еды и беседы. 100 кулинарных и интеллектуальных рецептов)

И жерди палисадин
Моргают сквозь нарост
Зрачками виноградин.
(Б. Пастернак)

Г

Гоголь-моголь

И ты пытаешься желток
Взбивать рассерженною ложкой.
Он побелел, он изнемог,
И все-таки еще немножко.
(О. Мандельштам)

Головка чеснока

Какие-то случайные фразы, отдельные реплики… «Перламутровая головка чеснока….», «Парафиновые ноги стюардессы…»
(Сергей Довлатов. Заповедник)

…как теснит свою же сердцевину
натуженными дольками чеснок.
(Н. Матвеева)

Гранат

Сто маленьких голов на тонкой шее,
Похожей более на ногу Нетто,
Сто алых раздражающих голов,
Забитых в неожиданное небо.
(О. Сулейменов)

Гречка

На полдник хорош кулеш с салом, приготовляемый следующим образом: сначала варишь гречку на молоке и даешь ей настояться в русской печке не менее трех часов, потом обжариваешь свежее сало с луком, помидором и чесноком, потом выкладываешь в равной пропорции то и другое в большую кузнецовскую тарелку — собственно, вот и всё.
(Вячеслав Пьецух. Деревенские дневники)

Грибы

Однако в этот год я опоздал, плотва брала в сумерках вяло, грибы вообще почти все отошли, лишь попадались в лесу усеянные черными склизлыми опятами пни, и я совсем по-детски сокрушался — ах, попасть бы сюда на недельку-другую пораньше, — иногда встречались громадные желтые грузди или, как красная сыпь на траве, появлялись крохотные, годные только для засола горькушки.
(Алексей Варламов. Падчевары)

Грибы-королевичи в белых сапожках,
Грибы-гренадеры в лосинах тугих,
Грибы-фантазеры на тоненьких ножках
И мальчики-с пальчик — спутники их.
В ковбойских сомбреро, в профессорских шляпах,
Шагают в беретах, в панамах, в платках…
(И. Снегова)

Груша

И огромные южные груши на столе, будто ржавые на белой салфетке, и виноград из вагона-ресторана, холодный, весь еще в опилках.
(Григорий Бакланов. Июль 41 года )

Он изобразил осенние груши на лотке; у них от тумана слезились носики и тому подобное.
(Валентин Катаев. Алмазный мой венец)

Д

Дыня

Дыни в глухом и жарком обмороке лежат,
Каждая дыня копит золото и аромат,
Каждая дыня цедит золото и аромат…
(П. Васильев)

Есть дыни круглые, четко оформившиеся, с мягкими, обтекаемыми гранями — их зовут здесь кубышками. А есть еще дыни длинные, конические, как мины или межпланетные снаряды (так в то время их рисовали в журнале «Вокруг света»). Есть дыни золотистые, как осень, как листопад, как закат в спокойной воде пруда. Есть дыни, похожие на головы огромных тропических гадов, они в пятнах, потеках, пересветах, в хищных змеиных узорах.
(Юрий Домбровский. Факультет ненужных вещей)

К

Капуста

Одинокая капуста у одиноких же, безнадежных, торговцев серебрилась пыльно и голубовато; кочан — не образ ли одиночества?
(Андрей Битов. Обоснованная ревность)

А в голубых листах капусты,
Как с рокотовских зеркал,
В жемчужных париках и бюстах
Век восемнадцатый витал.

Скрипели красотой атласной
Кочанные ее плеча,
Мечтали умереть от ласки
И пугачевского меча.
(Андрей Вознесенский)

Капуста пахла, как лучший украинский борщ!
(Варлам Шаламов. Колымские рассказы)

Каша

На второе была каша из магары. В вареном виде триста грамм тянет — и лады: каша не каша, а идет за кашу.
(Александр Солженицын. Один день Ивана Денисовича)

В котле владычествует пшенка,
Бурлит, как будто под хмельком…
(О. Шестинский)

Клубничное вино

При открытых окнах мы всю ночь читали стихи, постепенно пьянея от поэзии, от крюшона, который мы черпали чашками из стеклянного сосуда, где кисли уже побелевшие, как бы обескровленные, разбухшие ягоды клубники, отдававшие свой сок дешевому белому вину, время от времени подливаемому из булькающих бутылок.
(Валентин Катаев. Алмазный мой венец)

Коктейль

По всей земле, от Москвы до Петушков, пьют эти коктейли до сих пор, не зная имени автора: пьют «Ханаанский бальзам», пьют «Слезу комсомолки», и правильно делают, что пьют.
(Венедикт Ерофеев. Москва-Петушки)

Когда коктейль был готов, начиналось особое удовольствие по его выпиванию, а скорее — высасыванию по отдельности разных слоев через соломинку.
(А.С. Козлов. Козел на саксе)

Кофемолка

Зерна кофейные
Черные-черные:
Лезут, толкаются
В узкое горло
И пробираются
В темное жерло.
(О. Мандельштам)

Простояла кофемолка в праздности, наверное, года с два, и вдруг слышит Сеня грохот из избы, будто там запустили дизель.
(Валентин Распутин. Нежданно-негаданно)

Л

Лепешка

Вернулся секретарь, партнер по нардам, внес кок-чай и лепешку — тут хоть появилось занятие, ритуал, всем стало более по себе: ополаскивание пиалы, обряд преломления лепешки…
(Андрей Битов. Обоснованная ревность)

Вернулся со стаканом молока и куском черной рассыпающейся лепешки, которую днем специально для Нюры испек из Борькиных отрубей.
(Владимир Войнович. Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина)

Кроме того, мы жарили кофе — важное дело, потому что это было не только кофе, но и лепешки, если к гуще прибавить немного муки.
(Вениамин Каверин. Два капитана)

На вид рецепты должны были быть как бы подлинными, но один или два компонента их по давней традиции (и фараоны кушали пшеничные лепешки, испеченные по тем рецептам) полагалось вводить ложные.
(Владимир Орлов. Альтист Данилов)

Будет у мужика мука — все легче: можно стряпать лепешки и потихоньку прикусывать.
(Валентин Распутин. Живи и помни)

…мятая глина
Непропеченной лепешки в руке.
(А. Тарковский)

Будешь им в ступке толочь да лепешки в золе печь — вкуснятина, сил нет…
(Василий Шукшин. Сураз)

М

Манго

Там при вас выжимали соки из моркови, репы, апельсинов, манго — новая блажь большого города.
(Андрей Вознесенский. На виртуальном ветру)

…Перезрелый манго,
Разболтанный и мягкий, точно магма,
С дрожащей ветки шлепнулся без чувств.
(Н. Матвеева)

Хозяин дал знак, и адмирала внесли в залу на огромном подносе, под румяной корочкой, обложенного плодами манго и с петрушкой во рту.
(Анатолий Найман, Галина Наринская. Процесс еды и беседы. 100 кулинарных и интеллектуальных рецептов)

Мед

С утра качали мед.
Из медогонки
Он падал тонким золотым лучом
И теплым солнцем оседал в бочонке
Под проливным пикированием пчел.
(А. Павлов)

Мед янтарный, тягучий, как жидкое стекло, и пахнет обедней в нашей церковке Всех Святых.
(Вячеслав Пьецух. Письма из деревни)

Морковь

Морковка, например, в пищу не годилась, потому что ты ее вытаскиваешь из земли целиком и таким образом прекращаешь ее существование.
(Василий Аксенов. Негатив положительного героя)

Морковь — в земле увязший палец…
(С. Кирсанов)

Женщина, впустившая меня в квартиру, внесла блюдечко, на котором лежала одинокая вареная морковка, неаккуратно очищенная и уже немного подсохлая.
(Анатолий Найман. Рассказы о Анне Ахматовой)

…красный перец,
словно турок в феске…
(О. Шестинский)

Пироги с капустой

У Крымова глаза увлажнились, так сильно ему вдруг захотелось жевануть пирожка с капустой.
(Василий Гроссман. Жизнь и судьба)

Подсолнух

Уронил подсолнух башку на стебель.
(И. Бродский)

Свернута у подсолнуха рыжая голова,
Свесилась у подсолнуха мертвая голова…
(П. Васильев)

Р

Редис

…крашеные яйца редиски
(вкрутую)…
(А. Вознесенский)

С

Сало

Сало было розовым и соленым,
Веснушчатым и конопатым
От песка и махорки…

Сало было розовое, как младенец,
Розовое и веснушчатое…
(Ю. Левитанский)

Сельдь

…селедка, нарезанная как клавиатура
перламутрового клавесина…
(А. Вознесенский)

Сосиски

Или вдруг: «Немец, перец, колбаса, тухлые сосиски» (почему тухлые? это у немцев вряд ли… может, просто незнакомый, чуждый вкус?)
(Андрей Битов. Восьмой немец)

…значит, это был мой день рождения — 27 мая — день основания Петербурга, чем я особенно гордился… мама устроила нам пир: сосиски и чай..
(Андрей Битов. Последовательность текстов)

Сыр

Сыр — памятник газированной воде…
(В. Бурич)

Секрет кухни был прост — сыра в хачапурах было больше, чем теста.
(Фазиль Искандер. Святое озеро)

Червонным золотом блистая,
Меж звезд струятся плавники.
(М. Дудин)

Ч

Чай травяной

Он срезал в кустах несколько стеблей у самого корня шиповника, нарвал цвета ежевики да наломал веток черной смородины с зелеными ягодами и все это положил в ведро, зачерпнул воды из озера и повесил чай варить.
(Борис Можаев. Живой)

То, что находилось в стакане, называлось у нее то ласково «мой чай», то с ноткой педагогической стали в голосе — «твой чай», но на самом деле это был сотворенный по рецепту какой-то соседки травяной отвар с небольшой долей настоящего черного чая, под который жена тоже вела подкоп, чтобы заменить его полезным для желудка зеленым.
(Леонид Юзефович. Костюм Арлекина)

Я

Яблоко

Вот яблоко, возникшее вчера.
В нем — мышцы влаги, красота пигмента.
(Б. Ахмадулина)

Ягоды

Вокруг была тьма клюквы — еще не дозревшие краснобокие ягоды густо обсыпали каждую кочку.
(Василь Быков. Болото)

Ежевика темноглаза, ежевика гуще звезд.
То ли это ежевика, то ли это капли рос?
(А. Граши)

Черной смородины черные очи
Будто сгущенные капельки ночи…
(Е. Евтушенко)

Полосатые тенты хорошо знакомых фруктовых магазинчиков на Екатерининской площади, где лубяные корзиночки с первой клубникой — крупной и сухой — и почти черной или бледно-розовой черешней, в зеркальных ягодах которой отражалось уже почти летнее солнце.
(Валентин Катаев. Трава забвенья)

Просыпались веселые уголья
Коч клюквенных…
(В. Костров)

Яичница

Наша яичница из яиц индюшки в сто раз вкусней страусиной!
(Фазиль Искандер. Гнилая интеллигенция и аферизмы)

— Королевская яичница, — загадочным шепотом говорит он. — Возьми желтки из восемнадцати яиц, смешай с бисквитом, прибавь горького миндаля, сливок, сахару и пеки в масле.
(Вениамин Каверин. Два капитана)

Или это может быть блюдо под мудреным названием «Сицилийская яичница любви», которая включает в себя яйца, взбитые со сметаной, чуть не полстакана красного перца, жареные сало, лук, чеснок, помидоры, ветчину и мелко нарезанную вареную колбасу.
(Вячеслав Пьецух. Письма из деревни)